/Поглед.инфо/ Повечето от младите хора подкрепят Путин. Те са израснали по времето на Путин, по-податливи са на пропагандата. Докато провинциалната младеж по-ясно изразява комплексите си за малоценност, характерни за времето след разпада на СССР. Те чувстват, че нещата се подобряват, но в международен план страната им все още се възприема като бандитска. За младите това е много болезнено.
За тези, както и за други руски проблеми, като нарастващата готовност да гласуват за Путин (40% през януари, 63-65% днес); за външнополитическите успехи на президента; за талантлив политик Алексей Навални, който, според допитванията е оценяван положително само от 6-7%; е интервюто в германския официоз Die Welt с Лев Гудков, ръководител на огранизацията за изследване на общественото мнение „Левада център”, която, заради финансирането си от чужбина, миналата есен бе обявена за „чуждестранен агент”.
(рус.ез.)
«Молодежь больше всего поддерживает Путина»
Лев Гудков - человек, который знает душу России, как никто другой. Руководитель центра изучения общественного мнения Левада-Центр отображает пессимистическую картину своей Родины - которая продолжает держаться за своего властителя.
Это был удар по Льву Гудкову: прошлой осенью его Левада-центр, последний независимый социологический институт в России, был объявлен «иностранным агентом». Гудков руководит центром на протяжении одиннадцати лет. Сейчас он спокойно говорит об изменении статуса - вероятно, и из-за того, что оно не повлияло на готовность людей отвечать на вопросы социологов. Однако работа с властями осложнилась, говорит Гудков.
Левада-центр проводит опросы не только среди населения, но и среди чиновников - например, для проектов, которые касаются качества образования и медицины. В ряде регионов ФСБ оказывает давление на власти, чтобы они не беседовали c социологами. И работа с иностранными партнерами также должна была быть прекращена.
Теперь 70-летний Гудков планирует подать заявление на исключение из списка «иностранных агентов». На протяжении многих лет известный социолог изучает, как меняется постсоветское общество, и обнаруживает, что прошлое все еще оказывает воздействие на людей, в том числе и молодое поколение.
Die Welt: В марте 2018 года в России состоятся выборы президента. Владимир Путин пока что говорит, что подумает, будет ли принимать в них участие. Эта тактика имеет смысл, если посмотреть на результаты опросов?
Лев Гудков: Это кокетство? Да, чем меньше он говорит сам, тем стабильнее остается позиция по отношению к нему. Машина пропаганды уже работает. Путин постоянно присутствует в СМИ. Все его поездки подробно освещаются. Многочасовую горячую линию или его общение с детьми транслируют в прямом эфире. По телевизору показывают, как он раздает указания чиновникам. Государственный популизм играет важную роль. Мы видим по нашим опросам, что готовность проголосовать за него постепенно растет — с 40% в январе до 63-65% в настоящее время. Это довольно сильная мобилизация. И сейчас он заставляет себя ждать. Народ должен попросить, чтобы он дальше правил. Это однозначная подготовка к выборам. Таким образом распространяется впечатление, что ему нет альтернативы.
— Что люди думают о политике Путина?
— Самое важное для Путина — его внешнеполитические успехи. Он играет символичную роль лидера нации, который вступается за национальное единство, безопасность и международный престиж. Он создает чувство гордости — когда я так говорю, то имею в виду не то, что эта гордость обоснованная, воображаемая, правильная или неправильная Но то, что она есть, это факт. Внешняя политика — единственная сфера, в которой большая часть населения придерживается мнения, что Путин достиг больших успехов — это последствия конфронтации с Западом, аннексии Крыма, войн на востоке Украины и в Сирии. Во внутренней политике у него скорее неудачи — отсутствие экономического роста, коррупция, террористическая угроза, которая все еще присутствует. Но как часто происходит в диктатурах и авторитарных режимах, винят в этом других — правительство или губернаторов.
— В последнее время во все большем числе регионов снова и снова проходят протесты, например, водителей грузовиков или сельских жителей.
— Эти протесты получают довольно высокую поддержку. О протестах водителей грузовиков по телевидению практически не сообщают, однако их поддерживает от 40 до 45% населения. Протесты сельских жителей менее известны, но их тоже поддерживают, проявляют сочувствие. Однако лишь немногие готовы присоединиться к протестам.
— То есть из этого не возникнет крупное политическое движение?
— Нет, хотя экономическое положение не становится лучше. После санкций и падения цен на нефть сильно упала и оценка собственной покупательной способности. Сейчас люди приспосабливаются к кризису. Есть причины для недовольства, однако все конфликты и забастовки остаются на местном уровне. Нет организации, которая могла бы скоординировать эти протесты по стране и способствовать массовой поддержке.
— А как выглядит ситуация с антикоррупционными протестами оппозиционера Алексея Навального?
— Они получают меньше поддержки, даже если тема коррупции важна для людей. Она воспринимается как данность. Один скандал идет за другим. По моим самым грубым оценкам, каждый год поступает от 850 до 900 сообщений о том, что против чиновника возбуждено уголовное дело. Это создает картину абсолютно коррумпированного государственного аппарата — эту оценку разделяют около 80% россиян. Однако коррупция — как погода, как климат. В России просто холодно зимой. Отдельные акции Навального поддерживаются, но в относительно небольших группах.
— Какие шансы у Навального на президентских выборах?
— Навальный — талантливый политик. В отличие от других оппозиционеров, в тяжелых условиях медийной изоляции он сумел создать собственные сети. За последние два года его знают 55-56% россиян. Однако положительно его оценивают только 6-7%. Против него работает сильная машина пропаганды. Она очень эффективна, прежде всего, в регионах. Положительно к нему относятся, в основном, в крупных городах. В Москве его поддерживает почти каждый четвертый, это очень много. В общей сложности в России за него готовы проголосовать 3-4%. Из тех, кто готов пойти на выборы, самое большее, 10%.
— После двух протестных акций возникло впечатление, что его поддерживает, в первую очередь, молодежь. Растет новое, неустрашимое поколение?
— Я считаю, что это искаженное восприятие журналистов. Возраст большей части сторонников Навального — от 25 до 40 лет. В последних акциях протеста, действительно, приняло участие больше молодежи. Но это не целое поколение, а прежде всего дети средних слоев, которые переняли ценности родителей. За последние два-три года наблюдается новая волна патриотизма, в школах детям снова больше насаждают идеологию. Молодежь в крупных городах воспринимает это как насилие. Отсюда возникает сопротивление — частично моральный, частично эстетический протест. Но это очень тонкая прослойка, 2-3% всей молодежи.
— А остальная российская молодежь?
— Собственно говоря, молодежь больше всего поддерживает Путина. Они выросли при Путине, больше всего подвержены воздействию пропаганды. Возможность свободно путешествовать, развлечения, интернет, более высокий уровень жизни — все это для них абсолютно естественно. Они, в отличие от старшего поколения, не знают, сколько все это стоит. В то же время у молодежи в провинции более четко выражены комплексы неполноценности, характерные для времен, наступивших после распада СССР. У них есть чувство, что страна стала лучше, то есть Россия стала нормальной страной, но в международном плане ее все еще не принимают как нормальную страну, а как отсталую, как бандитское государство. Это отсутствующее признание воспринимается очень болезненно, прежде всего, молодежью, которой нужно подтверждение.
— Это происходит, хотя все больше людей имеет доступ к интернету и альтернативным источникам информации?
— Можно отвести лошадь к воде, но нельзя заставить ее пить. Многие люди не хотят получать альтернативной информации, потому что она не соответствует их представлениям. Пропаганда убедительнее. И даже если люди не верят в пропаганду, у них нет альтернативной картины реальности. Пропаганда не говорит, что жизнь у нас лучше, чем на Западе, она говорит, что жизнь везде плохая. Это очень действенно. Это убивает надежды на изменения и готовность принимать участие в политической жизни. Более 80% россиян говорят, что у них нет влияния на политику. Но если их спросить, хотели ли бы они его получить, большая часть говорит — нет.
— Люди не хотят смены власти?
— У них нет на этот счет однозначного мнения. Они говорят, в принципе «да, властители должны меняться, но в этой конкретной ситуации лучше, если у власти останется Путин». С ним связаны надежды на экономическую стабильность, на рост, как это было в период с 2002 по 2012 год.
— Если эти надежды не сбудутся, его будут поддерживать и через шесть лет?
— Нам нужно подождать. Доходы населения будут падать. Это означает, что и поддержка будет падать — если не произойдет что-то вроде войны в Донбассе, в Сирии или конфликта с Турцией.
— Каждый конфликт поднимает рейтинг Путина?
— Каждый конфликт возвращает страну в состояние изоляции — отказ от изменений, готовность дальше терпеть. Это приводит к консолидации власти. Российское общество еще в большой степени советское общество — закрытое, с сильными военизированными представлениями. Пропаганда не только дискредитирует такие западные ценности, как либерализм, демократия, права человека и достоинство. Реанимируются представления из советской эпохи, например, о том, что Запад — враждебный и что нужно приносить в жертву и страдать ради безопасности страны.
— Это не изменилось после прихода к власти Дональда Трампа в США?
— Абсолютный пик антиамериканизма был достигнут после аннексии Крыма. После этого негативное отношение к США начало ослабевать. После победы Трампа антиамериканская риторика сильно спала. Но когда выяснилось, что Трамп не готов к восстановлению отношений на российских условиях, пропаганда снова стала интенсивнее. Негативные настроения вновь укрепились.