/Поглед.инфо/ Счита се, че естественият инстинкт на всяко правителство е всячески да осъди кибервойната, която води Русия. В същото време консерваторите не могат да стигнат чак дотам, та да заявят, че резултатите от референдума (за излизане от ЕС) през 2016 г. пораждат достоверни съмнения за намесата на Русия.

Опитите на Борис Джонсън да стабилизира отношенията между Великобритания и Русия се превърнаха в търсене на компромис, който все по-трудно може да се постигне, поради продължаващите изявления за намесата на Москва в британския демократичен процес.

Тази дилема стана очевидна по време на необичайната пресконференция на Борис Джонсън и руския външен министър Сергей Лавров, която се проведе в Москва в петък. Атмосферата се нажежи, когато Лавров отрече твърденията, че Кремъл се намесва в демократични избори с използването на пропаганда и тролове в нета и обвини Джонсън, че е "в плен" на това, което "сами сте си измислили във вашата западна кампания."

Когато Лавров каза, че самият Джонсън е потвърдил, че не е имало руска намеса в изборите и в референдума в Обединеното кралство, Джонсън го прекъсна, за да поясни: "Не е била успешна (намесата)." И добави, че ако опитите на Русия за намеса са били успешни, "всичко щеше бъде съвсем иначе".

Заявлението, че намесата на Русия би имала по-голямо значение, ако беше довела до различен демократичен резултат, стана официална линия британското правителство през последните седмици. И Джонсън стриктно следваше тази реторика и на пресконференцията, и в интервюто за руските медии, което даде в навечерието на посещението си в Москва.

Много депутати от групата на евроскептиците обаче заявиха по време на дебатите в Камарата на общините в четвъртък, че е абсурдно гласуването на разочарованите рибари за отделяне от ЕС да се припише на въздействието на това, което руснаците пишат в Туитър.

(рус.ез.)

 Оригиналът на публикацията: Moscow clash exposes Tory dilemma over Russian meddling claims

Россия загнала британских консерваторов в тупик

Референдум в Британии: под флагом Брексита

Попытки Бориса Джонсона стабилизировать отношения между Великобританией и Россией превратились в поиск компромисса, достичь которого становится все труднее из-за не прекращающихся заявлений о вмешательстве Москвы в британский демократический процесс.

Естественный инстинкт правительства заключается в том, чтобы всячески осудить дезинформационную кибервойну, которую ведет Россия. Но в то же время тори не могут зайти настолько далеко, чтобы заявить, что достоверность результатов референдума (о выходе из) ЕС в 2016 году вызывает сомнения по причине вмешательства России.

Эта дилемма стала очевидной в ходе необычной пресс-конференции Джонсона и министра иностранных дел России Сергея Лаврова, состоявшейся в Москве в пятницу. Атмосфера накалилась, когда Лавров опроверг утверждения о том, что Кремль вмешивался в демократические выборы с использованием пропаганды и троллинга в сети и обвинил Джонсона в том, что он «находится в плену» того, что «вы там придумали себе в вашей западной кампании».

Когда он заявил, что Джонсон сам подтвердил, что никакого вмешательства России в выборы в Великобритании и в референдум не было, Джонсон прервал его, чтобы уточнить: «Не было успешного (вмешательства)». Он заявил, что, если бы попытки России вмешаться были успешными, «все было бы совсем иначе».

Заявление о том, что вмешательство России имело бы большее значение, если бы оно привело к иному демократическому исходу, в последние недели стало официальной линией правительства Великобритании. Джонсон строго следовал этой риторике и на пресс-конференции, и в интервью российским СМИ накануне своего визита.

Само собой разумеется, что пропаганда имеет меньшее значение, если она неэффективна — например, если она ограничивается несколькими постами в Facebook. Кроме того, многие члены парламента из числа евроскептиков заявили в четверг в ходе дебатов в Палате общин, что абсурдно приписывать голосование разочарованных рыбаков за выход из ЕС влиянию того, что русские написали в твите.

Но, по мнению многих членов британского Парламента, представляющих все политические направления, случаи вмешательства России в дела стран Балтии и Балканского полуострова или в значимые выборы в европейских странах вызывают тревогу и возмущение — даже если это вмешательство не было «успешным».

Даже член парламента Бернар Дженкин (Bernard Jenkin), консерватор и абсолютный евроскептик, поставил под сомнение пуристические критерии успешности, которыми руководствуется правительств. Он отметил, что если вмешательство спровоцировало конфронтацию и заставило усомниться в демократическом процессе, значит, русские все-таки добились определенного успеха.

Председатель специального Комитета по культуре Дэмиан Коллинз (Damian Collins) заявил, что само намерение иностранной державы изменить исход демократического процесса может быть таким же тревожным и возмутительным, как и ее успех в этом.

Он отметил, что многие пользователи социальных медиа-платформ «не понимают, каким образом они могут стать объектами воздействия и почему они получают именно ту информацию, которую получают. В результате образуется герметичное пространство, замкнутый мирок, в котором люди сбиты с толку, поскольку до них не доходят различные точки зрения, и они постоянно подвергаются информационному воздействию — причем, на них воздействуют не только с помощью дезинформации, но и материалов идеологически одностороннего и крайне тенденциозного содержания. Эта деятельность осуществляется иностранными субъектами по пропагандистским и политическим причинам. И если мы не видим в этом угрозы демократическим институтам нашей страны и угрозы западному образу жизни, то мы обманываем себя».

По-прежнему не до конца ясно, может ли правительство Великобритании активизировать свои действия, чтобы выявить масштабы проблемы, а не оставлять эту работу на усмотрение членов парламента, не имеющих достаточной квалификации для проведения расследований.

Существует соблазн, как ежедневно утверждает российское посольство в Великобритании, считать обеспокоенность в связи с дезинформацией, распространяемой русскими, результатом параноидального мышления времен холодной войны. У Великобритании есть много причин стремиться к сотрудничеству с Россией, в частности попытаться понять ее амбиции на Ближнем Востоке, особенно в том, что касается конференции по мирному урегулированию сирийского кризиса. В настоящее время на минимальном уровне находится и сотрудничество разведывательных служб.

Но послы ЕС в Великобритании, симпатизирующие британскому правительству, относятся к враждебности Владимира Путина по отношению к Западу однозначно. Они хотят, чтобы Великобритания использовала свои огромные возможности работы в киберпространстве для разоблачения того, что делают русские, пытаясь посеять в западных обществах раскол и неопределенность. Озабоченность по поводу достоверности результатов голосования за выход Великобритании из ЕС не должна быть причиной нерешительности.