/Поглед.инфо/ Пред очите ни изчезват христианите от Близкия изток. Даже сирийската православна църква, единствената в света, която си служи с арамейския – езикът на Исус от Назарет, постепенно замира.

След 2000-годишно съществуване, христианските общини в Сирия, Ирак и Палестина са на път да изчезнат напълно. Светският арабски национализъм, който в течение на десетилетия доминираше в политическия и обществен живот, бе сринат от агресиите. Войните (на Запада) тласнаха региона към рецидиви и радикализиране на ислямските общности, и въпреки многовековното сравнително мирно съжителство с христианите, процесът изглежда необратим. Противоречията се огрубяват, сектантството става все по-жестоко. Радикалната ислямска идентичност постоянно се засилва. Многовековното съществуване между различните религиозни и етнически групи изчезва. А къде е тук позицията на „Светото семейство”?

(рус.ез.)

Первое, что сделала «святая семья», она бежала. 2016 лет спустя на Ближнем Востоке стали исчезать христиане

Исход прямо на наших глазах

Это изгнание, которое скоро приведет к тому, что часть Ближнего Востока останется без христианских приходов. Христиане — это община, корнями уходящая во времена первых христианских объединений.

Даже сирийская православная церковь подвергается опасности исчезновения. Она — единственная церковь в мире, где по-прежнему живет арамейский язык — язык, на котором говорил сам сын плотника из Назарета. В течение нескольких лет будет, вероятно, происходить его исчезновение. И мир станет беднее и менее разнообразным.

Историческая веха

То, что группы народов и религиозных общин перемещаются, не является каким-то новым феноменом. Это редко случается добровольно, чаще в результате принуждения и изгнания. Новым здесь является признание того, что это происходит в наше время, которое мы так долго связывали с миром терпимости и прав человека.

К сожалению, этого больше нет. Во всяком случае, это только половина правды о самых важных тенденциях 21 века.

Данные, касающиеся количества христиан Ближнего Востока, не точны. Тем не менее, мы знаем, что в таких странах как Ливан и Египет есть по-прежнему большие христианские меньшинства. Вероятно, они по-прежнему будут существовать в обозримом будущем. А в Ираке и Сирии число христиан становится все меньше и меньше, и можно предсказать, что они в ближайшем будущем будут вымирающим меньшинством. Христиане Палестины могут оказаться в такой же ситуации: в течение последних сорока лет, если верить Catholic News Agency, их количество уменьшилось до одного процента с примерно 40% от населения, составляющего приблизительно четыре миллиона человек.

Берит С. Турбьёрнсрюд (Berit S. Thorbjørnsrud), редактор сборника статей «Христиане на Ближнем Востоке: сражение за существование» (De kristne i Midtøsten: Kampen for tilhørighet), так формулирует в издании Vårt Land:

«После 2000 года христианские общины могут исчезнуть в Сирии, Ираке и Палестине. Это будет исторической вехой».

Потерянная вера в будущее

Есть разные причины такого положения.

В Ираке и Сирии войны превращают христиан в беженцев. Довольно парадоксально, что многие из них сейчас чувствуют себя в бόльшей опасности по сравнению с тем временем, когда Саддам Хусейн (Saddam Hussein) и Хафез аль Асад (Hafez Al Assad) железной рукой правили этими странами.

В то время, по крайней мере, существовало уважение к правам меньшинства. В Палестине в качестве причины перемещения называются экономические проблемы и израильская оккупация. И среди христиан Египта и Ливана возникает большая неуверенность, когда появляется возможность уехать. Граница между дискриминацией и преследованиями для тех, кто подвергается им, может легко сдвигаться. Многовековое сосуществование между различными религиозными и этническими группами готово исчезнуть. Растет страшная сила сектантства.

Ближневосточные христиане потеряли веру в будущее для себя и своих потомков в регионе, где во многих местах они являются коренным населением. И с каждым уезжающим жизнь становится труднее для тех, кто остается.

Мы видим разрушительное взаимодействие между реальным страхом и теми факторами, которые заставляют также и другие группы населения региона покидать свои дома: неправильным политическим и экономическим управлением, войной и конфликтом, как указывает старший преподаватель Берит С. Турбьёрнсрюд в научном журнале Apollon.

Кроме того, у христиан часто есть единоверцы в западных странах, к которым можно бежать, чтобы добиться лучшей жизни. Но самым главным для многих является мощная поляризация, происходящая среди мусульман. Именно там мы лучше всего видим большие изменения.

Смертельно опасное развитие

Потому что при внимательном рассмотрении речь идет о понятии идентичности.

Благодаря новейшей и мрачной европейской истории мы в нашей части мира в последние десятилетия получили вакцинацию от национализма в его самом чистом виде. Но в нынешнее время во все новых группах народов расцветает пусть объяснимый, но столь же опасный национализм. Достаточно парадоксально, что он наиболее силен в тех странах, где мигрантов практически нет.

На больших пространствах Европы происходит поиск национальных ценностей и национальной идентичности, о которых мы не особенно задумывались ранее.

На Ближнем Востоке исламская идентичность постоянно усиливается. Светский арабский национализм, который в течение нескольких десятилетий доминировал в политическом и общественном образе мыслей, приказал долго жить. Он заменяется тем, во что ты веришь как гражданин общества.

Это опасное развитие. Не в последнюю очередь для ближневосточных государств, которые по-прежнему функционируют определенным образом. Для умеренных сил перспективы пугающи, если единственным носителем идентичности становится необходимость быть мусульманином.

Меньшинства часто были гарантией того, что идентичность определялась национальным государством, а не религией. Такое определение также помогает демократии там, где религиозное измерение по своей натуре часто является антидемократичным. Христианское меньшинство, кроме того, внесло свой вклад как строитель моста и балансирующий исполнитель над этническим своеобразием и религией.

Убивающая идентичность

Во многих ключевых государствах Ближнего Востока религиозная принадлежность в настоящее время является единственной возможностью защитить себя, когда это действительно необходимо, пишет Ларс Акерхауг (Lars Akerhaug) в своей интересной книге «Последнее рождество в Каире» (Siste jul i Kairo). Это имеет опасные последствия для меньшинств, а именно к ним относятся и христиане.

«Убивающая идентичность» (Identitet som dreper) — так ливанский писатель Амин Маалу (Amin Maalout) назвал одно из своих острых эссе. Основываясь на трудных событиях ливанской гражданской войны, он в 2000 году утверждал, что меньшинство подвергается опасности тогда, когда подвергается опасности ваша собственная идентичность:

«Для меня история в полной мере показывает, что у ислама большой потенциал сосуществования и плодородного взаимодействия с другими культурами. Но новейшая история также показывает, что возможны рецидивы, и что этот потенциал на долгое время в будущем так останется просто потенциалом».

Год спустя после того, как это было написано, под ударом экстремистов обрушились башни-близнецы в Нью-Йорке. Спустя три года пал Багдад в результате катастрофических идей крестового похода американского президента. А спустя 14 лет был создан некий халифат на территории того, что раньше было Ираком и Сирией.

Далекое послание Вифлеема

Противоречия становились все сильнее, а сектантство все более жестоким. Так требование единой идентичности непримиримо выходило на первый план. Старинное и совсем не идеальное сосуществование между различными этническими и религиозными группами готово исчезнуть. Это происходит быстро. И происходит в то время, когда на страже стоит наше общество.

Разноцветная мозаика населения Ближнего Востока разрушается. И, к сожалению, мы знаем, что исчезающие сейчас христиане никогда не вернутся назад. Это значит, что будет другой Ближний Восток — с лицом, потерявшим одну из своих самых мирных черт.

Поэтому так много значит молчание церковных колоколов. Оно показывает эту разницу. Не в последнюю очередь тем вечером, когда звучит послание мира, в первый раз пропетое над Вифлеемом — но звучит оно далеко от нас.