/Поглед.инфо/Интервю с проф. Валерий Соловей, социолог, преподавател в МГИМО, който прогнозира възможните сценарии за президенските избори в Русия през 2018 г., както и за епохата след Путин. Според него отношенията със САЩ ще се поддържат в состояние, което може да се нарича «студен мир». (рус.ез.)

Когда действительно станет понятно, пойдет ли Владимир Путин на президентские выборы 2018 года? Почему российской власти повезло с оппозицией? Как будут меняться отношения России и США с приходом к власти Дональда Трампа? На эти и другие вопросы в интервью Anews ответил политолог Валерий Соловей. Валерий Соловей – профессор МГИМО, политолог, считается одним из самых известных предсказателей перестановок в российской власти. Этим летом Валерий Соловей предрек назначение Антона Вайно главой администрации президента РФ, а также уход Вячеслава Володина в Госдуму. «На рубеже октября-ноября было принято решение отказаться от досрочных выборов» «На рубеже октября-ноября было принято решение отказаться от досрочных выборов».

- В этом месяце вы дали интервью «Московскому комсомольцу», где сказали, что в 2017 году в России могут состояться досрочные выборы и смениться президент. Это интервью было удалено изданием уже через несколько часов после публикации. Как вам кажется, почему это произошло? Какой была ваша реакция?

- Мне кажется, удаление интервью было ошибкой или техническим сбоем. Ошибка вызвана тем, что люди, которые настояли на удалении, не очень понимают, что таким образом они лишь привлекли к нему внимание.

Что касается самих политических процессов, которые я описывал, досрочные выборы президента готовились. Это ни для кого не секрет в политическом классе. В октябре еще продолжалось активное обсуждение. Но как раз на рубеже октября-ноября было решено отказаться от проведения досрочных выборов. Я не берусь судить, почему, какую роль здесь сыграл фактор внешнеполитической динамики, неожиданной динамики. Избрание Трампа президентом какую-то роль сыграло, хотя я не уверен, что решающую.

«Фигура президента станет декоративной»

Что касается конституционной реформы, или реформы госуправления, о которой я говорил, она обсуждается, готовится. И отвечает за нее Кириенко.

Обсуждаются различные варианты этой реформы, один из наиболее известных – формирование Госсовета, который будет обладать реальными президентскими полномочиями, в то время как фигура президента станет  декоративной и ритуальной.  Но есть и более любопытные варианты. Скажем, с учреждением в России поста вице-президента, который будет руководить правительством.

Проблема этих вариантов в том, что их реализация потребует тех организационных ресурсов и усилий, которыми сейчас российская элита, бюрократия вряд ли обладает. Как мне говорили люди, которые знакомы с этим процессом, есть очень хорошие идеи, но не очень понятно, кто их будет реализовывать и когда. Потому что если мы проводим президентские выборы в 2018 году, то времени просто нет.

За год осуществить реформу невозможно, тем более что есть очень негативный опыт. Об этом не говорят публично, но все, кто в теме знают – негативный опыт – создание Российской гвардии. Коммуникации порваны, которые существовали в силовых структурах, МВД ослабло, а собственно говоря, гвардии, кроме аппарата управления, так и не возникло...

«Нет уверенности, что Путин будет баллотироваться в 2018 году»

Что касается Путина, нет уверенности, что Владимир Владимирович в 2018 будет баллотироваться в президенты. Я бы подождал, скажем, декабря, который вот-вот уже наступит и того, что Владимир Владимирович скажет в послании Федеральному собранию. Возможно, во время своей прямой линии с журналистами. Потому что если будет сказано, что не будет никакой конституционной реформы – понятно, значит, ее не будет в следующем году, может, даже через 2 года.

Но из этого не следует, что именно он пойдет в президенты. Потому что даже по тем утечкам, которые идут через Bloomberg, Путин объявит о своей готовности участвовать в выборах только в конце 2017 года. До этого времени много воды может утечь, много измениться в его планах. На канцелярском языке администрации, когда обсуждают проблемы выборов, не говорят «Путин». Говорят – «основной кандидат». Я думаю, что эта оговорка тоже о чем-то свидетельствует.

«При некоторых комбинациях вариант с Медведевым – самый подходящий»

- Бытует мнение, что может быть представлен некий яркий кандидат. Как вы расцениваете такое предположение?

- Я знаю, что Путин доверяет Медведеву. Это один из немногих людей, кому он доверяет именно в той мере, в которой вообще может кому-то доверять. Поэтому, хотя это напоминает дежа-вю, но при некоторой комбинации (возможно, при реформе госуправления) вариант с Медведевым самый что ни на есть подходящий. В любом случае могу сказать, пребыванию Медведева на посту премьер-министра ничего не угрожает.

Экзотический вариант обсуждается тоже. Называют кого-то чуть ли не из путинских охранников. Скажем, известна фамилия Дюмин (Алексей Дюмин, экс-сотрудник службы безопасности президента, бывший и.о. губернатора Тульской области, прим. Anews), но мне это кажется чрезмерностью.

«Навальный –  человек, у которого есть шансы победить даже Путина»

 - А что касается Алексея Навального?

 - Навальный, я не сомневаюсь, что он будет баллотироваться в президенты, если снова не возникнет непреодолимое судебное препятствие. Я вам скажу, что это человек, у которого есть шансы победить даже Путина. Это не только мой взгляд, это результат неких анализов. Поскольку ситуация начинает меняться, будет меняться довольно быстро. Не только общественная ситуация – с массовыми настроениями, но и с использованием инструментов кампании.

Кампания Трампа показала очень убедительно важный сдвиг в политтехнологиях, что можно выиграть кампанию за счет социальных медиа. Совсем не обязательно преобладать в институционализированных медиа и в телевидении.

- Раз уж мы заговорили о США. После победы Дональда Трампа на выборах многие предположили, что произойдут позитивные сдвиги в российско-американских отношениях. Что вы думаете по этому поводу?  Как, на ваш взгляд, будут развиваться отношения наших стран?

- Сдвиг, несомненно, произойдет, но вот будет ли он позитивным или негативным, сейчас сказать затруднительно. Я бы очень-очень осторожно предположил, что возможность для неких позитивных перемен действительно существует.

Американцы прекрасно отдают себе отчет, что без сотрудничества с РФ не решить сирийскую проблему. В этом смысле подход Трампа отличается от подхода демократов и уходящей администрации. Он говорит, что важно бороться с терроризмом, а не столь важно убрать Асада. Это открывает поле уже для кого-то рабочего компромисса.

«ОРТ и РТР  - этого достаточно, чтобы любое поражение превратить в  победу»

Трамп достаточно скептически настроен в отношении Украины. Это не означат, что администрация республиканская бросит ее на произвол судьбы, но изменение в этом отношении тоже возможно.

Я бы сказал, что есть возможность решить ряд проблем, которые остаются от прошлого. Да, добиться компромисса, причем этот компромисс был бы взаимовыгодным, и он наверняка не был бы для России абсолютной победой, но всегда существует возможность. У нас такие замечательные СМИ - представить его убедительной победой – сказать, что вот «американцы прогнулись перед нашей жесткой линией».

Знаете, как в советском анекдоте. Наполеон говорит на том свете: «Если бы у меня была газета «Правда», никто бы не узнал, что я проиграл битву под Ватерлоо». Поверьте, ОРТ и РТР  - этого достаточно, чтобы любое поражение превратить в  победу.

Возможность компромисса существует. И для РФ было бы очень важно, конечно, добиться смягчения санкций за Донбасс. За Крым они останутся, потому что и в США, и в Москве прекрасно понимают, что этот вопрос не подлежит пересмотру. И все хорошо знают, что даже если в России вдруг окажется у власти самое либеральное правительство, допустим, во главе с Каспаровым, они тоже не смогут вернуть Крым.

- Есть мнение, что в ходе выстраивания отношений с новой американской администрацией России придется идти на уступки. Если это действительно так, какими могут быть эти уступки?

- Уступки могли бы быть следующими. Скажем, мы договариваемся о совместной операции в Сирии против террористов. Я не думаю, что Трампу сейчас важно делить их на радикальных или умеренных. Второе – мы договариваемся о судьбе Асада. Какой-то переходный срок – от года до 18 месяцев, в течение которого он уходит. Третий пункт мне кажется реалистичным: формально Сирия остается целостным суверенным государством, но фактически происходит конфедерализация.

Дело ведь не в российско-американском столкновении в Сирии, а в том, что существуют острейшие и тяжелейшие внутрисирийские противоречия. Даже если прекратить огонь, они не будут разрешены. Поскольку есть память о десятках тысяч убитых, сотнях тысяч беженцев...

«Донбасс - гиря на шее Украины. России выгодно Донбасс сбыть с рук, России Донбасс не нужен»

Что касается Донбасса. Как я уже сказал – Крым вообще выносим за скобки. Можно говорить бесконечно о Крыме, как и смотреть на горящий огонь, ничего не изменится. Что касается Донбасса, думаю, все будет вращаться вокруг минских соглашений. Чья интерпретация – российская или украинская? России  Донбасс не нужен и не только из-за того, что это стоит нам неких финансов на его содержание, но, главное, это стоит нам санкций. А вот санкции – это очень плохо.

Интерпретации минские соглашения ни выполнялись, это все равно острейшая проблема. Это как гиря, висящая на шее Украины. Поэтому, в принципе, цинически рассуждая, России выгодно Донбасс сбыть с рук.

Поэтому Украина на самом деле во всех переговорах изо всех сил пытается оттянуть. Она выставляет ряд требований. Она рада тому, что не выполняется Минск. Украинская элита знает, что возвращение Донбасса стало бы для них катастрофой. Не только в экономическом, но и в политическом плане. Они бы получили огромный, разрушенный и нелояльный регион, который всегда будет голосовать против Киева.

«Поступило политическое указание военным – не дергать кота за усы и хвост»

Теперь меры доверия между Россией и НАТО. Это решаемо. Для этого достаточно отдать приказ не провоцировать НАТО. То есть нашим самолетам не облетать военные корабли, не вторгаться или не находиться в опасной близости в воздушном пространстве. И, кстати, после того, как Трамп был избран, вдруг масс-медиа перестали сообщать о таких случаях. Обратите внимание, ни в сообщениях наших, ни западных информагентств не найдете ничего подобного.

Это значит, поступило политическое указание военным – не провоцировать, не дергать кота за усы и хвост. Это очень просто оказывается…

Обращаю внимание на то, что Трамп сказал, что перезагрузки не будет. И Россия подтвердила – да, перезагрузки не будет. Никто прорыва не ожидает. Наверно, будет что-то вроде состояния, которое называют «холодным миром», но в сегодняшнем положении вещей это было бы лучшим вариантом.

«Мы жили, у нас росли ожидания, доходы… И вдруг все это закончилось»

- Вы неоднократно отмечали, что Россия втянется в глубокий политический кризис. В чем этот кризис проявляется и чем грозит простым россиянам?

- Мне кажется, что этот политический кризис должен начаться с недовольства населения. Причем недовольства не зажиманием свобод, а падением уровня жизни. Потому что падение уровня жизни продолжается, люди это ощущают. И у людей появилось тягостное чувство, что это надолго, может, навсегда.

И можно психологически это понять, что мы жили, у нас росли ожидания, доходы. Понятно, что не покупали новую яхту, но iPhone  меняли, покупали новую машину. И вдруг это все закончилось. И вы понимаете, что это закончилось не на год, не на два.  Согласно прогнозу МЭР – это на 20 лет. Это вся жизнь для многих… И у людей появляется ощущение: «А что мы теряем, если мы выступим?».

Могут начаться социальные волнения. Скорее всего, они начнутся там, где не очень эластичный рынок труда, где некуда уйти. Приведу пример: Кузбасс. Угольные шахты. Каждую неделю губернатор Тулеев собирает владельцев шахт и менеджмент и говорит: «Не надо увольнять рабочих, им некуда пойти». Тулеев хорошо помнит, как волнения кузбасских горняков способствовали гибели Советского Союза. Так вот, эти владельцы из своего кармана доплачивают шахтерам.  Но они говорят: «А у нас деньги заканчиваются». В конце концов – сколько можно? Вот представьте, эти шахты остановились. И подобное положение дел во многих регионах России.

«Путин – тот, кто контролирует электорат. Никакого заговора против президента в России не будет»

Ведь неспроста если раньше администрации областные посылали отчеты в администрацию президента ежемесячно или еженедельно, сейчас требуют ежедневных отчетов. Более того, полицейские подразделения в городах численностью свыше 100 тысяч тоже ежедневно должны слать отчет. Интересует только одно – социальная стабильность. Сейчас все выглядит неплохо с точки зрения Кремля.

Но нарушение стабильности всегда происходит неожиданно.

Для элиты начало массовых наступлений – очень важный сигнал. Надо понимать, какое место в представлениях элиты занимает ВВП. Он фигура мифологизированная, почти сакрализованная. Но с точки зрения инструментальной, Путин – это тот, кто контролирует электорат, обеспечивает стабильность. Если Путин не может обеспечить стабильность в стране, тогда элита говорит: слушайте, он не справляется.

Следующий шаг – она начинает помышлять о том, как жить без Путина и после Путина. Но это произойдет только в том случае, если начнутся длительные неутихающие волнения. Если элиты демонстрируют свою лояльность вождю, это не означает, что они лояльны. Но они сами по себе никогда не выступят.

Никакого заговора против президента в России не будет. Пока нет выступлений снизу, Кремлю ничего не угрожает.

«Путин – самая популярная фигура. Альтернативы ему никто не видит»

- Социологи регулярно констатируют, что подавляющее большинство россиян поддерживают деятельность властей и никаких оснований для широкого недовольства нет. Вы с этим согласны?

 - Дело в том, что социологи ведь не очень часто говорят, что только 20-30% опрошенных соглашаются давать ответы. Соответственно, 60-70% молчат. Если люди молчат, мне это лично кажется тревожным.

У меня нет сомнений, что Путин – самая популярная в России фигура. Это действительно так, и ему альтернативы никто не видит. Но я очень хорошо знаю, что массовая динамика совершенно непредсказуема. Вчера все было гладко, а завтра все изменится.

Те же самые социологи, которые занимаются качественной социологией, говорили мне, что мы находимся накануне кардинального разворота общественных настроений. Помню, весной 2014 года я обсуждал с коллегами, работающими как раз на нашу власть, перспективы ситуации. И они сказали очень важную на мой взгляд фразу: «А мы не знаем, как люди себя поведут в ситуации длительного кризиса, потому что такого кризиса мы еще точно не переживали. 90-е годы - это была другая история. Вот сейчас этот кризис долгий и тяжелый. Мы не знаем, как люди будут себя вести, готовы ли они бесконечно терпеть или они скажут тебе – нет, хватит».

«Российская оппозиция готова действовать по тем правилам, которые предложила ей власть»

- Значит ли это, что в ближайшие годы будем сидеть на пороховой бочке, на вулкане?

- Да. Мы на ней и сидим. Но может пойти дождь неожиданный для нас. В виде вдруг поднявшихся нефтяных цен или каким-то образом изменившейся конъюнктуры, и этот порох не загорится. А может случиться противоположное. Температура поднимется и достаточно случайной искры. Это не вопрос действия оппозиций. У нас довольно слабая, деморализованная оппозиция.

- Вы как-то сказали, что российской власти повезло с оппозицией. В чем это проявляется? И есть ли предпосылки для того, чтобы ситуация изменилась?

- Российская оппозиция у нас в стране готова действовать по тем правилам игры, которые предложила и навязала власть. Она пытается сначала достигнуть договоренностей с администрацией президента. Я хорошо знаю, как они договариваются перед выборами. Им говорили: «Да, мы вам дадим, мы вам поможем». То есть она не действует как политическая оппозиция в полном смысле слова.

У нее нет политической стратегии вообще никакой. Потому что самая общая идея «Путин плох» - это не политическая стратегия. Если Путин плох, скажите, как вы его свергните. Или провозгласите «да, Путин плох, мы должны его свергнуть» и назовите пути, которыми вы придете к власти.

Второе – у нее очень слабые волевые качества. Она не готова бороться и рисковать. Единственный, кто действительно рисковал – это вот Навальный. И, кстати, покойный Борис Немцов, земля ему пухом, это человек был не без куража. 

«Когда возникает кризис, не нужны никакие вожди»

Но это не означат, что ситуация не изменится. Когда возникает кризис, не нужны никакие вожди. Быстро, мгновенно возникают протестные или негативные коалиции. Для этого есть социальные сети. Мы общаемся там, различные группы оппозиции: националисты, либералы. Они в России находятся в очень активном общении. И они все вместе окажутся на улице и будут прекрасно сотрудничать, появятся новые лидеры. Это поколение за редчайшим исключением уйдет. Оно не сможет держаться на высоте тех требований, которые им предъявит жизнь.

А единственный, у кого есть шанс – это Навальный. Потому что он показал, что готов учиться, быть на гребне волны.

Чем сильнее давление, чем сложнее обстоятельства, тем больше шансов, что в России сложится и возникнет мгновенно оппозиция.  Кто окажется во главе, мы не знаем сейчас. Эти люди могут появиться буквально из ниоткуда, как чертик из табакерки. И это не очень хорошо для последующего. Потому что если вы даете просторы для действия оппозиции – в России его не дают – то вы хотя бы понимаете, с кем имеете дело, с кем можно сесть за стол переговоров. Это один большой знак вопроса.

И вы можете только молиться, чтобы события пошли по благоприятному сценарию.